So viel ist zu tun und zu schaffen.
Du hast es nicht leicht, neue Zeit:
Wo Spalten und Risse rings klaffen,
dort gibt es auch Kummer und Leid.

Und Krümmungen, Kurven und Bogen
sind typisch für jedwede Zeit.
Und werden sie grundlos verschoben,
erscheinen sie später erneut.

Noch zu viel geschlossene Türen.
Wann machst du sie endlich mal auf?
Damit sich die Kurven berühren
in ihrem natürlichen Lauf.

Damit wir einander vertrauen.
Damit die Gerechtigkeit siegt.
Damit an der Zukunft wir bauen,
die frei ist von Elend und Krieg…

Wie herrlich, o Menschen, es wäre –
es gibt keinen schöneren Brauch! -,
zusammen in Frieden zu leben
in unserem irdischen Haus!                                      

2. März 1989

Наш дом / Wie herrlich es wäre!

Воюют дела и помехи.
Ведь новому трудно всегда.
Лишь там, где зияют прорехи,
О помощи просит беда.

Кривая, вираж, повороты
У каждого времени есть.
Надолго не скроешься в гроты,
А выйдешь, – их снова не счесть.

Повсюду закрытые двери.
Он так неприступен, твой дом.
Ты их распахни поскорее,
Пойдёт всё своим чередом.

В доверьи взаимном – награда.
И явью предстанут мечты:
Придёт справедливость и правда
Без горя, без войн и нужды.

В обычай войдёт на планете
Жить в мире и помнить о том,
Что все мы за землю в ответе,
Она наш единственный дом.

Man fühlt sich nur selten im siebenten Himmel.
Und dennoch – o Wunder! – es manchmal geschieht.
Die Gipfel der Wonne und Lust zu erklimmen
bedeutet, dass du noch ins Leben verliebt.

Man fühlt sich nur selten im siebenten Himmel.
Es wäre des Guten gewiss auch zu viel,
in Freude zu schwelgen – allein, unbekümmert, –
wo stündlich Gefahr um die Ecke noch schielt.

Man fühlt sich nur selten im siebenten Himmel.
Wie meint es die Sonne dort droben so lieb!
Ein Leuchten und Schillern, ein Farbengetümmel,
was kaum es hier unten im Alltagsgrau gibt.

Man fühlt sich nur selten im siebenten Himmel.
Bald ist es zu spät und bald ist es verfrüht.
Doch heute – empor und empor ich mich schwinge,
unsäglich in Liebe zum Leben erglüht.

19. April 1987

На крыльях блаженства / Im siebenten Himmel

Не часто парим мы на крыльях блаженства.
Но всё же свершается чудо порой.
В душе окрылённой – восторг, вдохновенье.
И празднуешь жизнь ты, ещё не покой.

Не часто парим мы на крыльях блаженства.
Да радости вечной, какая цена?!
Иль быть постоянно весёлым, беспечным,
Когда за углом караулит беда?!

Не часто парим мы на крыльях блаженства.
Как ласкова солнца надёжная сень!
Без нежности красок, сверканья и блеска
Ты сер и бесцветен, обыденный день.

Не часто парим мы на крыльях блаженства.
Едва осознаешь, – а счастья уж нет,
Но ныне восторженно жизни внимаю,
Влюблённый в её опьяняющий свет.

Vergib, verzeih, verzeihe mir:
Was kann, was kann ich denn dagegen?
Ich bin verrückt nach dir, nach dir,
o bittersüßes, herbes Leben!

Gelitten hab ich und gehofft
und ließ mir Lasten auferlegen.
Geholfen haben mir so oft
mein Stern,
           mein Lied,
                     mein Sonnenregen…

Ich weiß, ich weiß: Mein guter Stern
verblasst dereinst am Himmelsbogen.
Dann wird mein Lied von Herzen gern
für mich das Blau vom Himmel holen.

Ich weiß, ich weiß: Mein Lied verklingt.
Und wenn der letzte Klang verklungen,
die Seele dennoch leise singt,
weil du, mein Lied, das Leid bezwungen.

Und wenn mein Stern auch nicht mehr strahlt,
mein Lied verstummt auf fernen Stegen,
und tiefer Gram am Herzen nagt,
so bleibt mir noch mein Sonnenregen.

Ein Wolkenfeld mich herzlich grüßt.
Ich eile, tief mich zu verneigen.
Hell-trüb der Sonnenregen spielt
ein Sonnenlied auf seiner Geige.

In jedem Tröpfchen blitzt und blinkt
die Zuversicht – mein Sonnenregen:
Die Glut der Hoffnung wieder glimmt…
Es lohnt, es lohnt sich noch zu leben!

1987

Надежда / Hoffnung

О жизнь, тебя мне не воспеть.
Ты счастье, горечь и отрада.
Любви к тебе не одолеть
От вешних дней до снегопада.

Течёт рекою лет чреда.
В кругу забот и дел не тесно.
Помогут мне в пути всегда
Моя звезда, мечта и песня.

Я знаю, знаю, что звезда
Растает где-нибудь в тумане.
С любовью песнь моя тогда
Мечту с высот небес достанет.

Я знаю, что к звезде спеша,
И песнь умолкнет в поднебесье.
Но будет тихо петь душа.
Ведь боль с души снимают песни.

Звучанье дивной красоты
Аккордом грусти завершится.
Но восхождение мечты
Дождём июльским разразится.

Мне синь привет сердечный шлёт.
Спешу я низко поклониться.
Светло и грустно дождь поёт.
В лучах сверкает и искрится.

И в каждой капельке дождя –
Надежды луч и грусть о лете.
Спешу навстречу утру я.
О стоит, стоит жить на свете!

О жизнь,… / Hoffnung

О жизнь, прости мне
                        эту страсть.
Ты – счастье, боль моя
                        и радость.
Сильней с годами
                        чувства власть.
Ты –  сила, грусть моя
                        и слабость.

Я жил с любовью и тоской.
И груз забот мне был не тесен.
И рядом шли всегда со мной
весенний дождь, звезда и песня.

Я знаю, знаю, что звезда
померкнет где-нибудь в тумане.
С любовью песнь моя тогда
мне синь небес
                        с высот достанет.

Я знаю, знаю, отзвучит
и песнь последним тихим звуком.
Но сердце в грусти воспарит.
В нем – песни зной, любовь и мука.

Исчезнут песня и звезда
в дороге дальней и осенней.
Но будет радостью всегда
во мне звучать
            мой дождь весенний.

Он мне привет сердечно шлёт –
спешу ему я поклониться –
и нежно песню мне поёт,
в лучах сверкает и искрится.

И в каждой капельке дождя –
надежды свет и грусть о лете.
Иду навстречу утру я.
О стоит, стоит жить на свете.

Gefühle und wieder Gefühle…
Empfindung so leicht inspiriert.
Wenn Verse dasselbe erzielen,
ward richtig das Licht reflektiert.

Ich schreibe so manchmal Gedichte.
Da fühl´ ich mich frisch und gesund.
Und wenn ich die meisten vernichte,
dann hat das gewiss seinen Grund.

Ich schufte mit löblichem Eifer
bis spät, bis es draußen schon tagt.
Nur quält mich der ewige Zweifel,
ob wirklich ich etwas gesagt.

Dem Denken und Fühlen der Leser
sich stellen ist heilige Pflicht.
Es gibt keine andere These:
Die Lyrik zum Herzen nur spricht.

Es will mir nur selten gelingen.
Doch wenn mich die Stimmung erreicht,
dann möcht´ ich die Freunde umschlingen
als Lehrer und Dichter zugleich.

Ich bin schon mein Leben lang Lehrer.
Als Lehrer ich weiß, was ich kann.
Doch ob sich die Verse bewähren,
die dichtet der zweifelnde Mann?

1981

Сомнения / Zweifel

Нахлынули светлые чувства,
И в сердце –  предутренний звон.
А если от песни светлее,
То правильно свет отражён.

Крылатая песня возникла
и радостью в сердце вошла,
но если вдруг песня затихла,
причина на это была.

Над песней усердно – бывает –
сижу я до первых лучей.
Сомнения душу терзают:
«Сказал ли что-нибудь в ней?»

Разбужены добрые мысли,
и к сердцу протянута нить.
У песни высокие цели.
Такой и должна она быть.

Но если порой удаётся
обнять вдохновенно рассвет,
то песня опять запоётся.
Учитель я в ней и поэт.

Испытано жизнью признанье.
В проблемы учительства вник.
А сможет пройти испытанье
в сомнениях созданный стих?

Wolga, Wolga, traute Heimat,
liegst mir Tag und Nacht im Sinn
Meine Sehnsucht, meine Träume
führen stets zu dir mich hin…

Deine Ufer, deine Wasser,
deine Fluren; Haus und Hof
mussten wir dereinst verlassen
unter Zwang und würdelos…

Es begann ein Wanderleben,
dass uns schonungslos verhöhnt.
Und es half kein Handanlegen:
Lange blieben wir verfemt…

Hörst du nicht den Kummer stöhnen,
Wolga, der mein Volk bedrückt,
Muss es sich daran gewöhnen,
dass sein Traum gescheitert ist?

Hat es nicht das Recht zu hoffen,
dort zu sein, wo es daheim?
Bleibt die Wunde dennoch offen,
wo so mild die Sonne scheint?
11. Juli 1988

Родной край /Daheim

Волга… Край бездонной муки,
Край моих счастливых дней.
Годы горестной разлуки…
Ты живёшь в душе моей.

Я обязан был покинуть
Дом у милых берегов,
Только сердцем не отринуть
Рощ поющих и лугов.

Не забыть полей привольных,
Песня ив во мне жива.
Я ушёл не добровольно,
Были попраны права.

Стал скитальцем поневоле.
Только знаю всё равно,
Что к печальной этой доле
Мне привыкнуть не дано.

Нас преследовали долго.
Зла насмешница – судьба.
Слышишь стон страданий, Волга
То народная мольба.

Верю, Волга, не напрасно,
Что мне жить в твоём краю.
Солнце ныне светит ясно,
Рану вылечит мою.

Ich dichte sie nicht – meine Verse.
Das Leben, das bunte, sie reimt.
Wenn die Seele laut lacht. Oder weint.
Wenn vor Freude sie wieder mal närrisch.
Wenn die Sonne ihr hoffnungsvoll scheint.
Wenn Gefühle der Angst sie beherrschen
Wenn der Krampf ihr da sitzt in der Kehle.
Wenn sie Wehmut und Traurigkeit quälen.
Wenn die Wunschträume ausweglos schweigen
Wenn die Freunde, die besten, verscheiden.

Oh, dann klopfen sie an – meine Zeilen.
Und sie möchten in fliegender Eile
hinaus, ja hinaus in die Weiten,
um das Wesen des Seins zu begreifen,
um den Hut vor den Wiesen zu ziehen
die da grünen und farbenfroh blühen,
vor den Feldern, die grüngolden prangen,
vor den Wäldern, die sonnengrün flammen…
Und befreit, geht`s hinaus in die Welt,
die da tausende Fragen noch stellt.

Und weiter hinaus in die Weiten
des Lebens, um niederzuknien
vor der Schwäche, die tief man beleidigt,
vor der Stärke, die dennoch gescheitert,
vor der Qual, die in Grau ganz gekleidet,
vor der Unschuld, die schmachtet und leidet,
um zu beten und bitten und bangen,
damit sie sich wieder ermahnen…
Denn: Wenn auch so vieles nicht stimmt,
hat das Leben wohl doch seinen Sinn.  

28.02.88

Я стихов не пишу / Hinaus in die Weiten

Я стихов не пишу никогда.
Это в радужном отблеске дня
Вдохновенная жизнь их творит
И спешит ко мне с рифмой, спешит,
Когда полнится светом душа,
Или горестно плачет в печали,
Когда сердце сжимает тоска,
Или струны любви зазвучали.
Когда новая всходит заря.
Когда в вечность уходят друзья.

И слагаются в строчки стихи,
С песней сердца созвучны, легки,
И стремятся покинуть меня,
Чтоб осмыслить всю суть бытия,
Вверх взмывая, в просторы летят,
Чтоб зелёным лугам поклониться,
Стройным ивам, что в поле стоят,
Жёлтым нивам, где хлеб колосится,
Улетают, чтоб встретить затем
Сотню новых непознанных тем.

Воспаряют в просторы стихи,
Чтобы вслед за собой повести,
Свет добра в чьём-то сердце зажечь,
И от серой тоски уберечь,
Чтобы вера в душе расцвела.
Чьё-то сердце мечта окрылила.
Чтобы подлость себя изжила,
Справедливость о страхе забыла…
И хоть в жизни встречается зло,
Торжествует в ней всё же добро.

Ich weiß es nicht, warum,
vielleicht warst du, mein Herz.
oft blind und taub und stumm.
Ich suchte viele Jahre,
Ich suchte überall,
Ich suchte hoffnungsvoll
nach der bewegten Stimme.
Mit stiller Leidenschaft
und zäher Willenskraft.
Mitunter auch mit Groll.
Und konnt´ sie nirgends finden
Und sieh, im späten Herbst.
da meine Jahre schwinden,
erhör ich in der Ferne
die langersehnte Melodie
die vielgesuchte Poesie –
als leisen Blätterfall,
als meiner Träume Widerhall.
1984

Песня / Ich weiß es nicht, warum.

Она мне в пути не встречалась,
Но шёл я к ней прямо и смело.
Вдали она где-то звучала,
И сердце надежда мне грела.

Искал я порой даже гневно.
Желанная песня молчала.
О сердце моё, ты наверно,
Спокойно в те годы стучало.

Ты было и немо, и глухо,
А может быть, слишком печально…
Коснулась мелодия слуха,
Увидел я песни случайно.

Как отзвук надежды весенней
Ко мне мои песни летели,
Пришли листопадом осенним,
Предвестником зимней метели.

Das Wörtchen „und“?
Ob´s mir gefällt?
Gewiss! Warum
auch sollte es
mir nicht gefallen?
Ich hab es lieb

Das hat bestimmt
auch seinen Grund
Das kleine Ding
verbindet alles,
was rings es gibt
in dieser Welt.

8. Februar 1988

Союз «И» / Das Und

Люблю ли я словечко «И»?
Оно мне очень мило.
И ты поверь,
На это есть особая причина:
Частица малая стоит
В ряду солидном скромно,
Соединяя всё в союз,
Что в мире есть огромном.

Du stehst mir wieder vor der Seele…
Im Sonnenregen wacher Träume,
wo Raum und Zeit sich klangvoll reimen
durchreise ich die grünen Täler
der Hoffnung und der Zuversicht
und dichte dir so manch Gedicht,
um dich zu preisen, liebe Heimat.

Und Wald und Wiese grünen wieder…
Mit jedem Wort, mit jeder Zeile
der Sehnsucht und der Liebe eile
ich hin zu dir, mein ferner Frühling,
zu dir, o trauter Wolgastrand,
zu dir, wo meine Wiege stand,
um Freud und Leid mit dir zu teilen.

O Leben, langes Wanderleben…
Und jedes Gräschen schwimmt in Wonne,
und jedes Hälmchen winkt: Willkommen!..
O Wege, schwere Schicksalswege…
Und jeder Stein lädt hier mich ein:
Am schönsten ist es ja daheim.
Am hellsten scheint daheim die Sonne.

15. Dezember 1987

Родина / O Heimat!

Ты солнечным дождём заходишь в сердце властно.
Я грежу о тебе и в снах и наяву.
Являешься в мечтах – и время и пространство

рифмуются во мне и звучно и согласно.
Луга моих надежд опять к себе зовут.

О Родина, стремлюсь к тебе я в звуках песни,
спешу к тебе в стихах, о край любимый мой!
И вот передо мной – мой берег Волги вешний.
Далёкая весна, я в каждой строчке – твой.

Здесь каждая травинка ждёт меня с надеждой,
как в юности когда-то манит и зовёт,
и солнце согревает ласково, как прежде,
и Волга свои песни снова мне поёт.

На жизненном пути крутых тропинок много.
Их все преодолев, к тебе опять иду.
Навстречу мне бегут до самого порога
счастливые поля и быстрая дорога,
и радостно кивают ивы на лугу.

tausendmal das mal verspricht,
dich das nächste mal zu trösten,
aber wieder kommt es nicht,
wenn die seelennot am größten.

tausendmal das herz verspürt,
dass der trennungsschmerz allmächtig,
doch nach sturmwind bald es lechzet,
wenn es sich geborgen fühlt.

tausendmal vergisst das leid,
wann und wo und wie´s begonnen,
und es hofft und träumt erneut,
sich im glanz des dann zu sonnen.

tausendmal ist viel zu viel,
wenn ade! sie sagt dir grämlich,
oder aber viel zu wenig,
wenn sie dich noch immer liebt…

tausendmal bin ich verwirrt
durch mein hoffnungsland gewandelt,
habe mich zutiefst verirrt,
nicht wie ich gewollt, gehandelt.

tausendmal bin ich verbrann
in den flammen DEINER liebe.
auferstanden, hab ich wieder
mich allein zu DIR bekannt.                              

1986