O, es ist ja gewiss keine Schande,
wenn ein Birkenkind bitterlich weint,
das im inneren Aufruhr am Rande
seiner Kräfte von Rettung noch träumt.

Seine Eltern und seine Geschwister
sind von Durst und vor Hunger verwelkt.
Und so steht nun die Waise und zittert
vor dem salzigen, rostigen Gelb,
das die Seele der Kleinen erschüttert
und die Hoffnung, die grüne, verzehrt…

Wird im Trubel der irdischen Sitten
die Verzweiflung des Kindes erhört?
Und vermag die Vernunft, es zu retten,
wo Gewalt ganze Wälder verschlingt,
wo die Lüge die Güte verketzert,
die um Schutz und Gerechtigkeit ringt?

1988

Берёзка / Das Birkenkind

От засухи силы теряя,
Берёзка в смятенье стоит.
Она, изнурённая, знает –
Ей верная гибель грозит.

Не будем с тобой её строго
За горькие слёзы корить.
В надежде на чудо готова
Она о пощаде молить.

Родители, братья и сёстры
От жажды засохли совсем.
И выпало тяжких страданий
Сиротке побольше, чем всем.

Берёзка тоскует и плачет
В солёной сухой желтизне.
Зелёной надежды всё меньше
В её ослабевшей душе.

Услышит ли кто между делом
Берёзки отчаянный крик?
И хватит ли здравого смысла
Одуматься в спешке на миг.

И руку безжалостной силы,
Что губит всё чаще леса,
Убрать от зелёных разливов?
Пусть радует нас их краса!